Секта – понятие, ограниченное религиозной конфессией

«В общественной жизни Запада Бога нет».

Бывший папа римский Бенедикт XVI
*
«Восстань, пророк, и виждь, и внемли,
Исполнись волею моей,
И, обходя моря и земли,
Глаголом жги сердца людей».
А.С.Пушкин «Пророк»

В мире гласности, свободы слова и стремительно развивающихся информационных технологий «утаить шило в мешке», равно как сохранить нечто в тайне, зашторив его или приправив соусом морали или этических парадоксов уже практически невозможно. И как бы ни противилась заинтересованная группа лиц, в нынешнем 21 веке уже ни для кого не секрет, что «здесь и сейчас» у разноплановых представителей социума спрос на религиозные услуги разительно упал. Безусловно, у любой посылки, породившей необратимый вспять процесс, существует так называемая обратная реакция, особенно у тех, кто категорически против неприятных перемен, потери удобных автоматических преимуществ и благовидных позиций. Говоря начистоту, спрос на религию у людей современной формации падает, и в силу этого религиозные конфессии начинают, выражаясь экономическими категориями, бороться между собой, как на рынке, конкурировать за тех людей, которые будут исповедовать предлагаемые религиозные догмы. К слову, экономика религии – явление не новое, восходит корнями ещё к ряду экономико-религиозных концепций Адама Смита, впоследствии рассматриваемых и превращаемых в экономические модели исследования рынка церковного предложения такими учёными как Роберт Экеланд, Йоган Диттмар, Макс Вебер, Лоуренс Яннаккоуни и другие.

По факту религиозные догмы прошлого per se минимум лет сто никого не интересуют, спроса не создают и требованиям жизни не отвечают. И такова объективная действительность, скрывать которую нет ни смысла, ни толку. Уже бывший папа Римский Бенедикт XVI открыто написал о том, что в европейском мире Бога нет. И как бы «печально это ни звучало», такова совершенно объективная действительность.
Для самостоятельного чтения также порекомендую, как минимум, обратить внимание на соответствующие публикации в европейской прессе. Некоторые могут возразить, дескать «статьи пишут журналисты, что им знать о высоком!» Однако же, бывший папа Римский — богослов, и далеко не единственный богослов, который объективно констатирует положение дел. По сути, перед нами утверждение, однозначно выражающее позицию католической церкви: люди живут своими категориями и в Бога не верят.
Эти догмы давным-давно никого не устраивают.

 И в результате фактической конкуренции на рынке за голоса паствы, некоторые «игроки» церковной рыночной ниши прибегают к самым различным инструментам конкурентной борьбы, и в гонке на опережение всегда появляются «новые» технологии, веяния, тенденции…. Однако мудрость человеческая гласит «всё новое — хорошо забытое старое».

Одним из таких «неновых» инструментов устранения конкуренции на церковном рынке является понятие «секта».

Действительно, всем хорошо знакомое слово «секта», которое является богословской категорией.

СЕКТА не является юридической категорией
СЕКТА не является общественной категорией
СЕКТА является исключительно богословской категорией
Однако же религиозные конфессии, чаще всего христианские, демонстрируют тенденцию использовать это слово для того, чтобы получить в свои руки эффективный инструмент разрешения конкуренции на рынке.

Впрочем, чтобы эффективно конкурировать на рынке, нужны не только инструменты, но и технологии. Что и произошло: была разработана  антикультовая технология, которая, в том числе, подразумевает применение небезызвестного инструмента, который для обывателя именуется «секта»; как ярлык для человека, который «плохо себя ведёт», с точки зрения религиозной конфессии, применяющей антикультовые методы.

И на данном этапе я завершу вводное слово и начну говорить как адвокат.

Большинство людей, как показывает практика, совершенно неверно понимают значение слова «секта».
Совершенно неверно.
Некоторые продвинутые пользователи всё-таки ссылаются на социологию религий, цитируя различные определения.
Тем не менее, я считаю, что надлежит внимательно работать с первоисточниками и читать то, что в них по факту написано.
А значится следующее: «секта» — это понятие, ограниченное религиозной конфессией.

То есть, секта может существовать только в рамках религиозной конфессии.

Приведу наглядный пример: допустим, рассматривается православная христианская восточная церковь (православное христианское учение Московского патриархата) — вот в ней, внутри православной христианской церкви, может существовать секта. ВНЕ этого секты быть не может. Логично, не так ли?
«Секта» как понятие ограничено конфессией, которая толкуется как «организация или течение, отколовшееся от основного учения». Всё действительно очень просто.

И когда возникает такая ситуация, что кого-то называют сектантами, первое, с чем нужно разобраться: а принадлежит ли  обсуждаемый в православной христианской церкви Московского патриархата человек к этой религиозной конфессии?
А что если… нет? Например, мы же не можем юридически лишить человека права быть атеистом. В противном случае, нарушается право человека на свободу вероисповедания и на право выбора веры.

Это заявление «ты-сектант!», с позиции всё той же православной христианской конфессии не может касаться, например, мусульманина ни при каких обстоятельствах, потому что он не исповедует христианство. Равно как и не может касаться буддиста, потому что он также не исповедуют христианство.
Другими словами, исходя из рассматриваемого примера, он не находится в рамках этой конкретной религиозный конфессии, поэтому он никаким образом «сектантом» быть не может.

Обратите внимание на следующий парадокс: откуда же появляется слово «секта»?
Механизм прост: иные богословы предполагают, что на рассматриваемой ими территории все  люди — православные, и поэтому любой человек, который не верит (или неправильно верит) в Иисуса Христа, тот сектант.

Тот, кто не верит в Иисуса Христа, он скорее атеист, нежели сектант, потому как, чтобы быть сектантом, необходимо исповедовать Иисуса Христа, но не так, как основное догматическое учение. Давайте рассуждать логически: тот, кто в христианского православного Бога не верит, вероятно, верит в иного конфессионального Бога; наверное, он иудей или мусульманин, или ещё кто-либо.

Но, обратите внимание: людям, клеящим на обёртке слово «сектант», по какому-то странному стечению обстоятельств не нравятся все люди, которые так или иначе затрагивают какие-то иные отношения между людьми, Богом и так далее.

Отдельного внимания к рассмотрению достойна  и такая тенденция: иные богословы с явной  неприязнью относятся к определённому разделу Академической науки, который называется  философией.

Почему так?
Дело в том, что философия предполагает обсуждение божественных категорий, равно как и самого Бога в рамках методологии научной дисциплины, и в частности, таких явлений, как:
Бог, человек, отношение Бога и человека.

Итак, в чём заключается разница между религиозной конфессий и философией?  Всё очень просто: в религиозных конфессиях о категориях Бог, человек, отношение Бога и человека заранее всё известно. С другой стороны, философия изначально предполагает, что философствующему ничего неизвестно априори.

То есть, выражаясь простым языком, религиозная конфессия досконально знает ответы на все вопросы, и её представителям философия не нужна, у них всё написано. И искать Бога другими способами — категорически запрещено. И мне это, знаете ли, напоминает Владимира Семёновича Высоцкого, письмо его товарищей из Канатчиковой дачи, в котором говорится, что «удивительное рядом, но оно запрещено».

По сути, религиозные богословы стремятся отменить философию.

Впрочем, как вы понимаете, цивилизованный мир на этот шаг не пойдёт, отмены философии не произойдёт.

С юридической точки зрения, каждый человек имеет право на философское исследование. Каждый человек вправе рассуждать о Боге, в том числе, и публично, если считает это необходимым. Вправе дискутировать и высказываться и о связи Бога с человеком, и об устройстве мира.

Более того, если богословам или представителям иных профессий сие неизвестно, детализирую: эта наука называется философия. И она — наука академическая. А богословие хоть и пытаются сделать академической наукой, (и даже в России и Украине внесли в регистры академических специальностей), всё одно: никогда академической наукой богословие не станет. И  таковому положению существует ряд причин.

Внимание, вопрос: «Почему богословие никогда не станет Академической наукой?»

Богословие может превратиться в академическую науку только в одном случае: если представители богословской сообщности начнут заниматься философией; другого способа не существует.  Во всех прочих случаях богословию никак не представляется возможным стать фактической академическая дисциплиной.
Существуют тому, как минимум,  две причины:

Во-первых, непонятен предмет познания. Если богословы познают Бога, так можно рассуждать только в рамках философии, чьим предметом изысканий познание Бога и выступает.
То есть, опять богословие заменяется на философию.

Но существует и более весомая причина. Я бы даже сказал, более страшная причина…
Академическая наука требует всё поставить под сомнение: и божественность Иисуса Христа, в том числе. Однако, этот шаг невозможен с точки зрения догматического богословия. Мало того, если наука станет религиозной, она исчезнет как таковая.

Наука всегда была антиподом богословия; некоей контрсистемой, отрицающий богословие, вообще, как форму существования субстанции. Почему так?
Дело в том, что как такового «Бога» в самом конкретном его представлении надобно доказать! Академическая наука требует доказательств относительно любого предмета исследования, в частности, существования Бога.
Допустим, критически оппонируя, богословы говорят так: «Господа философы, но вы же не можете доказать «несуществование», то есть отсутствие Бога?» А зачем этот «подход отсутствия»  применять в философии? Это не её поле научного фокуса деятельности. Если  совсем просто изъясняться, академической науке, как говорят в народе, «ни холодно, ни горячо от существования или несуществования Бога», а догматическому богословию напротив,  обязательно, жизненно необходимо, чтобы Бог существовал, дабы существовала религия.

В академической науке все позиции равны; она безэмоционально заявляет: «В рамках философии, вероятно, Бог существует, и давайте поговорим, а что тогда происходит в этом случае?» Другой философ парирует: «…а вот я считаю, что Бога не существует, и что можно заключить, исходя из этого?» И таким образом целый инструментарий логики философии применяется для того, чтобы ввести и описать какую-то концепцию отношения индивида к Богу.

Более того, каждый имеет право вывести собственную концепцию отношения к Богу в рамках философии, и никто ему  не может в этом воспрепятствовать. Однако же в рамках догматического богословия какую-либо концепцию выводить категорически запрещено. Именно в силу озвученных выше причин «Догматическое богословие» никогда не станет философией.

В церкви свобода мысли исключена; философия же и есть свобода мысли.

Собственно, философия — это академическая наука. Богословие, как бы политически иные ни пытались превратить его в академическую науку, никогда таковым не станет. Вероятно, появится на горизонте исследований некая религиозная философия, но никогда догматическое богословие не станет научной дисциплиной, поскольку догматическое богословие исключает существование ключевой позиции академическая науки как таковой: богослов всё уже знает заранее, а учёный предполагает, что предмет исследования неизвестен.

И такие категории богословского толка, как «всё известно заранее \ другого существовать не может \ критика исключена» нарушают все права человека, Конституцию многих государств, и не только Конституцию, в чём несложно удостовериться.

Представьте себе, что некий христианин, будучи академическим ученым, доказывает перед экспертами божественность Иисуса Христа. А приемная комиссия состоит из одних мусульман. Вы представляете, что будет в такой ситуации? Да он такую диссертацию в жизни не защитит, давайте будем объективны.  Почему? Да потому как эксперты приёмной комиссии, рассматриваемой в качестве примера, глубоко убеждены, что пророк Мухаммед является божественным посланником, а Иисус Христос — только пророком, понимаете? И гипотетический учёный деятель такую диссертацию не защитит не потому, что он плохо её подготовил, не потому что он слабую работу написал, но в силу того, что эксперты приёмной комиссии – все мусульмане — изначально категорически против подобного рода догм.

А это положение вещей исключает существование  академической науки. Дело в том, что академическая наука строится на тезисах, на доказательствах, на применении методов исследований, на математических методах анализа и прочих аспектах, свойственных фундаментальной науке. Поэтому заключим ещё раз: академическая наука по своим требованиям, по методологической системе, по подходам к верификации и пр. исключает существование богословия как такового; она богословие принимает как факт существующего явления, но при этом академическая наука «абсолютно холодно» относится к богословию и не считает его наукой.

***

Итак, богословие не может выступать наукой, как же далее действовать в сложившейся ситуации? Да всё просто и незамысловато: появляется такое слово как «учение». Да, не наука, но учение.

В частности, христианство стоит на учении Иисуса Христа и святоотеческих учениях.
Ислам – на другом учении.  Буддизм – на третьем.
То есть, ислам, буддизм, христианство строится на вероучении. Академическая наука весьма скептически, сквозь призму научного аппарата исследования, смотрит на существование вероучений.  Почему так? Причина известна: в вероучении изначально даны ответы на все вопросы, и никаких отклонений, рассуждений, свободы волеизъявлений быть не может.
Академическая наука предполагает наличие исследовательского аппарата и зон неизвестного. Учёным всегда есть, что исследовать. В противном случае, ежели представителям академической науки ничего исследовать, ежели наука не пребывает в  процессе изыскания, она превращается в хранилище данных, в стагнированную библиотеку. Да при таком логическом подходе отсутствия исследований, вместо Академической науки возникли бы библиотеки, где в книгах уже бы содержались готовые ответы на все вопросы мироздания. Чего, как видим, не происходит: академическая наука не исчезает, библиотекари вместо учёных не появляются, неразрешённые вопросы перед человечеством дисциплинированно поднимаются день ото дня. И вот этого большинство, к сожалению, не понимают

Теперь всё же позвольте снова вернуться к рассмотрению понятия  «секта» и к понятию «ограниченной религиозной конфессии». Итак, ситуационно рассмотрим следующее: когда вы употребляете слово «секта», потому что вам, допустим, не нравится какой-то человек, первое, чем следует поинтересоваться (как говорится, исключительно в личных интересах): «А имеет ли неугодный вам человек вообще какое-либо отношение к той религиозной конфессии, к которой относитесь вы?»
Это первое, с чего стоит начать.  И второе: пожалуй, полезно себе задать вопрос: «А я-то к какой конфессии имею отношение?» Как бы это парадоксально ни звучало, обычный современный человек формации 21 века сам не знает, к какой религиозной конфессии он принадлежит! И в конечном итоге дело обстоит так: чтобы говорить «сектант», указывая на кого-то, нужно сначала самому  состоять в рамках какой-то религиозный конфессии.

И крайне внимательно надлежит разобраться с очень важным моментом: «Итак, сектант… этот человек  назван сектантом по какой причине? Он сектант, потому что соблюдает все догмы, или потому что их не соблюдает?»

Парадоксально, но факт: сектантом человек  может оказаться, ежели он и в меньшинстве, только потому что он исповедует учение Иисуса Христа, а все остальные, включая верх духовенства,  не исповедуют его. Не исповедуют, но делают вид, что исповедуют; и конечно же, смотреть изо дня в день на такого человека, который полностью соответствует параметрам религиозной догматики, им просто в тягость. Такой неугодный человек, хоть и исповедующий все догмы, мгновенно становится сектантом.

И я хочу напомнить, к слову, как представители Московского патриархата сожгли книги Алексея Алексеевича Осипова, на которого они смотрят снизу-вверх и не могут его слушать. Профессор Осипов — тоже сектант? Более того, как вы помните, профессор Осипов воспитал не одно поколение богословов, он же был руководителем кафедры догматического богословия в Московской духовной академии. А затем, его же выпускники, спустя немногие годы, клеймили своего профессора сектантом, именно по описанной причине…

Поэтому, обратите внимание на следующие промежуточные выводы:
1. Догматическое богословие не является академической наукой.

2. Следовательно, любое заявление церкви не является академическим, то есть, экспертным.

Другими словами, заявление церковного толка отдельного её представителя или группы лиц — это мнение, ограниченное религиозной конфессией. Да, МНЕНИЕ – и ни больше, ни меньше. Потому как для человека, который исповедует ислам — мнение христианской церкви, будь то католической или православной, не имеет никакого значения: всё иное – не-ислам, а значит, еретично. Соответственно, Московский патриархат всех считает еретиками; представители ислама до недавнего времени тоже считались еретиками, просто сегодня  невыгодно ислам называть ересью, именно невыгодно с политической точки зрения церковного рынка.

Допустим, с точки зрения эксперимента, монаху православной церкви зададут вопрос о том, считает ли он мусульман еретиками, и он ответит: «Да, считаю». Конечно же, на Востоке, может последовать некая ответная реакция на такую позицию и откровенное заявление. Иные ярые представители могут даже «обидеться и что-нибудь нелицеприятное сделать, например, организовать войну», что конечно же, нынешней российской власти совершенно не нужно, поэтому лучше не считать ислам ересью.

Но практика такова, что все христианские православные богословы считают всех мусульман еретиками. И в доказательство тому в Московской духовной академии существует ряд лекций, в том числе, записанных на видео. Желаете убедиться? Открывайте лекции Московской духовной академии в аудио-варианте, и ищите раздел «ислам», а затем внимательно слушайте,  что именно говорится про ислам.

Что касается лично меня, я с глубоким уважением отношусь к любой религиозной конфессии: и к христианской, и к исламской, и к разновидностям христианских вероучений,  и к буддизму. Параметр «вероисповедание» при формировании отношений с любым человеком лично для меня не важен. Я уважаю право любого человека на вероисповедание, потому что у меня философский склад ума, и я считаю так: какая разница, каким путем человек идет к Богу?  Это его личный выбор, это его право выбора того пути, каким он идёт к Богу. Более того, я никаким образом на его права посягать не могу, поскольку это записано в Конституции большинства государств (кроме исламских,  в них Конституции нет; представлены законы шариата). А те республики, в которых правят Конституции, всюду ратуют за установленную на высшем юридическом уровне страны свободу вероисповедания.

Человек может идти к Богу любым путём, это его личное дело.

И в тех случаях, когда кого-то называют сектантом, напомню пару уже описанных простых действий, двух вопросов, которые необходимо рассмотреть: 1) спросить себя, к какой религиозной конфессии я имею отношение? 2) задаться вопросом, а имеет ли человек (именуемый сектантом) отношение к этой религиозный конфессии?

Как только сформированы ответы на два простых вопроса, переходим к самому главному пониманию:

«Территория – не равно вероисповедание!»

Многие путают два понятия: территорию и исповедание. Так, человеку кажется, что если перед его взором — русскоязычная территория, то все  жители этой территории автоматически должны быть…православными. Безусловно, таковое заявление не соответствует действительности!
Условно, только в одном городе Одесса существует 40 религиозных конфессий. А ведь это даже не государство, но отдельно взятый город! И каждая из 40  религиозных конфессий равна православной христианской церкви.

То есть, все религии равны перед законом.
И Конституцией определено право каждому человеку выбирать, какую религиозную конфессию и какое учение или вероучения исповедовать. Например, человек может вообще никакого учения не исповедовать, быть атеистом, и это тоже его право.

Обратите внимание на очень важный момент: любое высказывание церкви —  церковное, но не академическое. То есть, любое высказывание церкви — это не научное высказывание, а соответственно, это заявление, не располагающее доказательствами. Именно так: церковное высказывание никогда не имеет доказательств, потому что оно основано на вероучении, в котором всё написано предшественниками заранее, ибо «всё доказано давным-давно».

Для кого доказано?
Для тех, кто впоследствии эти доказательства принял в рамках определенной религиозной конфессии. Если человек принадлежит другой религиозной конфессии, или вообще к религии не имеет никакого отношения, то применять к нему  какие-либо слова, например, «еретик» или «сектант» — по меньшей мере глупо, и тому существует совершенно конкретное объяснение.

Дело в том, что великий философ Бенедикт Барух Спиноза определял 3 уровня познания человека. И первым уровнем  он считал «эмпирический опыт», на котором, как мэтр Спиноза поясняет, «и совершаются все глупости». Так вот, богословие как раз относится к этому первому уровню познания, свойственному обыкновенным людям, представителям паствы любых религий.

У людей паствы — всегда эмпирическая форма познания, в силу которой как раз и совершаются общечеловеческие глупости (во всех случаях, когда человек эмпирически, на базе собственного опыта, исследует мир). Человек не знает Бога, не верит в Бога или верит в Бога, или пытается верить в Бога на основании догматики определенных религиозных конфессий. Однако, он этих догм не проверял… Зачем проверять, это же не академическая наука! Человек эти догмы принимает «на веру», оттого про сложившиеся положение вещей и говорят: «Принял вероучение». Сие означает: «человек некие догмы на веру принял, а затем, на собственном опыте всю оставшуюся жизнь убеждается, что принятые на веру догмы, увы, не работают». В этой цепочке  и заключается эмпирический путь познания.

По сути, если представить некую перцептивную модель, то выглядит это так: человек себя же использует в качестве миноискателя на минном поле, поскольку кто-то ранее сказал или написал «Нужно жить так». И принимающий вероучение даже не знает этого оратора или заявителя, он никогда в жизни  не видел этого человека; возможно, представленные догмы 100 лет тому назад какой-то монах придумал, выпивая вино в каком-то подземелье неизвестного монастыря.
Никто не знает.  Иисуса Христа тоже никто не видел. Евангелия были снабжены иллюстрациями много лет спустя,  но самих авторов Евангелие  тоже никогда не видели и никогда не знали их в лицо; и этот факт ни для кого секретом не является.

То есть, по сути своей, представителю религиозной конфессии сказано «жить так»; он принимает догмы на веру, не требует доказательств заявляемых и спускаемых догм.

Если бы в дело вступила академическая наука, то она мгновенно потребовала бы доказательств.
Учёные сказали бы: «Погодите, уважаемые господа, рано выводы принимать, покажите выборки, дайте само  исследование, покажите модель, методологическую базу, а учтён ли опыт предшествующих исследователей…»
А самое главное: «Дайте возможность проверить тот путь, который вы прошли в своей научной работе. Быть может, вы ошибки допустили при исследовании или при расчетах? Откуда мы знаем, без проверки и без доказательств?»

И далее, строго по научной логике: «Я не могу это проверить никаким способом, а раз я не могу заявленное проверить, имею право его отвергнуть. Так может выглядеть рассуждение.
Однако, раз вы, господа богословы, не предоставляете доказательств, будем считать, что ваши заявления не функциональны, и заявления относительно Бога, в том числе».

В богословии, повторюсь, даже не возникает предпосылок предоставить рассуждение на эту тему, потому что любое рассуждение — это инакомыслие. Рассуждать в религиозной конфессии позволено только тем, кому положено: то есть, священному корпусу, высшему духовенству. Но пастве рассуждать уж точно не престало, воспрещено и точка.

Поэтому человек принимает представленные догмы на веру, и потом всю жизнь доказывает себе эту теорему: правильно он живёт или неправильно. И, как вы понимаете, подавляющее большинство людей разочаровывается в выбранном  вероучении, потому  как в нём «на бумаге написано одно», но в жизни написанное не работает и  ничего не получается. Но люди приняли сказанное на веру, не потребовав тому доказательств. Уже потом доказывали себе же эту теорему за счёт собственного эмпирического опыта, разочаровались впоследствии, и теперь… находятся в разочарованным состоянии. Поэтому в Европе Бога нет, как говорит Папа Римский. Даже в Италии только 15% жителей имеют хоть какое-то отношение к католицизму.  Тенденция такова: люди стали холодно относиться к религии. Вероятнее всего, люди не стали холодно или как-то по-иному относиться к Богу и его существованию, но таково массовое общеевропейское отношение к религии, к вероучению.

Почему так?
Слишком много времени, слишком долго эмпирический опыт показывает им, что жить таким способом, как догматически предписывает выбранное вероучение нельзя  — ничего на деле не получится.

Мэтр Бенедикт Барух Спиноза так и говорит, что «Эмпирический опыт — это самая низшая форма познания,  из всех существующих».  И эта форма свойственна людям, которые только начинают свой путь к Богу. Нельзя сказать, что таковы люди, имеющие высокий уровень интеллекта. У этих людей, в силу эмпирического познания мира, очень часто ложка похожа на мёд.  Они же всё познают эмпирически: один укусил ложку… нет, на  мёд не похожа…  Что же, ещё нет у человека опыта эмпирического, он металл не кусал… и всё равно, внешне пока на мёд похоже. Опыта нет – соответственно, можно допустить, что ложка и мёд схожи.

Вот так же дела обстоят со словом «секта»: люди первого уровня познания выучили слово, а что оно обозначает  — не знают, и поэтому пока они идут путём эмпирическим, говорят, что «сектант и мёд  — это одно и тоже»,  «сектант и деготь»  — это одно и тоже; и так до тех пор, пока  сами не «попробуют явление на вкус»; в противном случае, они вряд ли одно явление или понятие станут отличать от другого.

Отталкиваясь от философских категорий, отметим,  что таким образом, когда  «сектант = ложка или мёд» поступают глупцы  по сути своей, они совершают и допускают в суждениях глупость за глупостью.  Более того,  применять само понятие «секты», что  является категорией, ограниченной конкретной религиозной конфессией, относительно человека, который к этой  конфессии не имеет  никакого отношения или имеет отношение к другой, или же вообще к религии не имеет отношения —  это просто глупость.

Заметим, однако, что эмпирический уровень познания – не единственный. Философ Спиноза выделяет ещё два уровня познания, и следующий за эмпирическим – это

 «Академический, научно-академический уровень».
И научный Академический уровень, возвышаясь, стоит над эмпирическим опытом. То есть по сути, академическая наука стоит над вероучением.  Почему так? Что же, к Академической науке, как минимум, больше доверия, чем вероучению, поскольку академическая наука всё-таки вынуждена доказывать те обстоятельства и тезисы, на которые она ссылается. Любые заявления требуют доказательств, и они в рамках научного исследования доказываются.

И, обратите внимание, человек, который когда-либо действовал на основании академической науки вместо вероучения,  имеет меньше разочарований, чем тот, кто действовал на базе вероучений, потому что всё-таки эти данные проверены и доказаны. Но и академическая наука не отвечает на все вопросы, потому что она постоянно пребывает на разных стадиях исследования; так, разные отрасли Академической науки находятся на разных уровнях познания и изысканий.

Но всё-таки то, что уже исследовано и познано, — это более объективные данные, чем эмпирический опыт, принятый на веру, чем догмы неизвестного происхождения и попытка жить по этим догмам, используя себя как искатель на минном поле промахов, ошибок и неудач.

Для завершения целостности картины отметим, что также существует и  третий уровень познания: мэтр  Спиноза называет его
«уровень Божественный».

Обратите внимание, «Божественный», что к  религиозному не имеет отношения, с точки зрения величайшего философа Спинозы. Третий уровень познания включает  «методы интуиции или божественного инсайта».
И Спиноза предоставляет отдельную  философию, целостную стройную систему (подробно мы её описывать не будем, поскольку это не тема заявленной статьи, но читатель с лёгкостью самостоятельно может проверить предоставленные данные).

Венец философии Спинозы достоин особого внимания. Бенедикт Барух Спиноза сказал, что «…может быть, он нашёл не самую лучшую философию, которая существует, но он нашел истину с помощью этой философии».
Повторно делаем простой вывод на основании процитированного: может, философия Баруха Спинозы и не самая лучшая, но он с помощью неё нашел истину.

Поэтому, обратите внимание, пожалуйста: никто не в праве лишить человека его же права на философское исследование, никто. Однако, религиозные конфессии ставят это право под сомнение, ибо заявляется,  что и так всё исследовано, исследовать ничего не нужно.
Но это заявление касается только тех,  кто находится в рамках этой религиозной конфессии. Таковое положение только их касается, для других людей оно не применимо и неприемлемо.

И в том случае, когда люди первого уровня познания (представители эмпирического подхода) пытаются эти догмы распространять на всех остальных людей, которые к этому не имеют никакого отношения, они совершают очередную глупость. Потому как, прежде чем кого-то в чём-то обвинять, заявив, «что человек А – сектант», этот человек А должен для начала принять их веру. Если человек не верит в Христа, его обвинять в том, что он не верит в Христа нельзя. Это его право, право в том, что он не хочет в Иисуса Христа верить.
Вот «человек А» не верит в Иисуса Христа, не считает его Богом на земле, и заключение тому простое: такой человек ни еретиком, не сектантом быть не может.

И если люди собираются вместе для того, чтобы поговорить, допустим, о Боге в рамках академической философии, то они точно не являются сектантами, а являются философами. Это важно подчеркнуть!
Философия — это академическая дисциплина, и если люди увлекаются философией,  это прекрасно. То есть люди хотят научиться философии, узнать, какие философские течения, учения существовали в античный период, в Средневековье, в Ренессансе и так далее; таковые люди стремятся поучиться у мудрых предшественников.
И это прекрасно, поскольку  как раз и составляет образец мышления в рамках академической науки.
Той самой академической науки, которая требует доказательств, требует логики, требует предоставить рассуждение на тему, философские и прочие вещи, чего, господа церковники, безусловно не требуют (у них и так всё написано).

Но вот что особенно неприятно: христианская православная церковь и другие Христианские церкви очень часто ссылаются на философов, которых они так ненавидят.

Тенденция такова: ежели высказывания философа нравятся церкви, тогда философия как наука становится божественной. Но ежели высказывания философа не нравятся церкви, тогда философия становится богопротивной.

Но философия не является ни Божественной,  не Богопротивной.

Она по природе своей является Академической наукой.  Заявлять иное — это очередная глупость, которую совершают люди с очень низким уровнем развития. Пытаясь руководствоваться методом познания мира посредством  эмпирического опыта, они стремятся  придумывать свои собственные классификации. Напомним непременно, что формирование любых классификаций возможно только доказательно, в рамках академический науки. И мы не можем лишить богословов права давать им собственные классификации, но мы должны помнить, что таковые классификации не являются академическими. Поэтому и существует очень странное явление в мире, которая называется «религия»: богословы почему-то ссылается на философов, отвергая существование философии.

И некое «странное в собственном внутреннем логическом противостоянии»  явление в виде религии также существует, и религия тоже имеет право на существование, как любая «странность» в этом мире.  Другими словами, существование странности — это законно.

И в данном ключе нет ничего противозаконного в том, что существует странность или странное умозаключение богословов  — это законно, это их путь к Богу, через некую странность, но при этом мы не должны забывать о том, что подобного рода заявления являются частным мнением, ограниченным религиозной конфессией,  и не являются мнением, который разделяет большинство людей в этом мире.

Мы должны к этому строго прислушиваться, потому что все люди имеют право на исповедание другой религии.  Другой религиозное конфессии. Если какой-либо профессор на кафедре философии читает лекцию o собственном отношении к христианству как философ, он не является сектантом или еретиком. Он — профессор университета! Это две разные категории.

Повторюсь, этот человек — философ, и к выбранной вами лично религиозный конфессии не имеет никакого отношения, а его право на преподавание определено Академической наукой.

И в этом мире академическая наука стоит выше богословие. Именно поэтому богословие на протяжении стольких лет пытается стать академической наукой и в России, и на Украине.  Вы же прекрасно понимаете, что если бы академическая наука стояла ниже богословия, в таком случае академическая наука хотела бы стать частью богословия.
А на данном этапе всё прямо до наоборот: религиозные деятели всячески, используя свое политическое и прочее влияние, пытаются стать частью обширной семьи академической науки. Однако этого никогда не произойдёт, даже вопреки временно существующим  политическим соображениям.

Любой учёный вправе сомневаться в заявленном, требовать фактов, доказательств, эвристических моделей, экспериментов, результатов сравнительного анализа и пр. Однако сомневаться в божественности Иисуса Христа в богословии невозможно, тогда сомневающийся сам становится вероотступником в рамках им выбранной религиозной конфессии.

Поэтому если уже вы, господа богословы, тянетесь к Академической науке,  то есть, хотите быть членами стройной и обширной семьи академический науки,  готовьтесь к тому,  что будут ставить под сомнение, в том числе, божественность Иисуса Христа!
И вас будут требовать Иисуса Христа предъявить.  У вас будут требовать предъявить первоисточники!
А чем богословие отличается от другой Академической науки? Ничем, если она стала членом в семье Академической науки.

Итак, будут требовать предъявить первоисточники. Как вы понимаете, Евангелие первоисточником не является. Это просто книга, каких немало.  Нет, будут требовать предъявить исторические первоисточники, в которых было бы указано на основания существование Иисуса Христа. Но в силу того, что таковых исторических источников вы, господа богословы,  предоставить не сможете, то соответственно, знаете ли, будут вопросы к вам, и всё что вам останется  — превратиться в философов. Единственный путь, в таком случае, — это превращение богословия в философию, что для богословия есть вероотступничество.

Более того акцентирую внимание читателя и на том, что философия — это наука, которая имеет исторические периоды. Другими словами, философы определённо естественно и спокойно принимают и античную философию как данность, и средневековую философию, и философии Ренессанса, и концепции 20 века, и так далее.
Итак, любая философия является философией, а не ересью, не организацией в виде деструктивной тоталитарной секты.

Платон, в частности, не является сектантом, хотя он полностью противоречит Спинозе.
В богословии же всё,  что ему же противоречит, является сектой.

Но напомним, что таковое заявление противоречит действительности. Секта — это течение или организация,  при том ограниченная религиозной конфессией. Сугубо ваши религиозные конфессии никакого отношения к другим религиозным конфессиям и другим людям не имеют.

По выше изложенным причинам я считаю что слово «секта» можно употреблять богословам в рамках собственной религиозной конфессии, то есть грамотно было бы употреблять слово по назначению. Так, если где-то у вас, в вашей религиозной конфессии какая-то часть религиозной конфессии откололась от вас и больше знать вас не желает (в монастыре, например), то  их вы можете смело называют «сектой», в соответствии с богословским понятием.

Банальный пример, но стоящий: если люди утром проснулись в не очень хорошем настроении, и начали что-то говорить не то, не соответствующее догмам религиозной конфессии,  вы таких людей можете назвать еретиками,  но только у себя, исключительно в рамках вашей религиозные конфессии, не выходя за её пределы.

Если же вы употребляете подобного рода слова,  превращая их в ярлыки, путая территорию и людей, то вы глупцы. Да, с точки  Спинозы, так поступают исключительно глупые люди. А глупые необразованные люди вряд ли могут претендовать на какую-то религиозность  или божественность.

Поэтому я, конечно, очень вам сочувствую, крайне сожалею в том, что вам теперь придётся придумывать какое-то другое название,  вместо «секты» и «еретиков», но если вы хотите выглядеть глупцами, то и дальше можете продолжать в том же духе (Конституцией не воспрещено). Однако теперь каждый человек будет знать, кем вы являетесь  на самом деле.

Поэтому я как ученый настоятельно рекомендую разобраться в значении слова «секта».
Как минимум, вспомнить, что «секта — это понятие, ограниченное религиозной конфессией», и больше этого слова не употреблять в собственном обиходе не по назначению, это логично, знаете ли.
И каждое употребление этого слова не по назначению просто обналичивает вашу глупость.

Более того, в заключении я также порекомендую всё-таки заняться философией Европы Нового Времени: почитать внимательно Спинозу, почитать Канта, познакомиться с философией Локка, изучить Декарта, почитать Юма, особенно Дэвида Юма. Поверьте, это весьма занимательно и  интересно будет, стоит только попробовать.

Я думаю, что если вы изучите труды всех пяти великих философов, то, во-первых, вы поднимете собственный уровень образования, потому что сегодня никто ничему не учит. А во-вторых, вы приблизитесь к правилам Академической науки, и  наконец-то увидите, что в академической науке принято уважать мнение каждого ученого, даже если оно не доказано,  если только проводится исследование, допустим, какая-то тематика разрабатывается или же обсуждается проблематика.

В Академической науке принято уважение; и как таковое «богословие» никогда не станет академической наукой ещё по одной причине:
отсутствие какого-либо уважения к мнениям и мыслям других людей, что академическая наука категорически исключает!

За сим разрешите откланяться,
Искренне Ваш, Доктор Мальцев.