«Научное познание тем и отличается от общечеловеческого познания,
что имеет специальный аппарат научного исследования,
то есть, прояснения поля неизвестного».
Нередко при возникновении вопроса об источниках информации или методах исследования многие учёные буквально сталкиваются с такими сложностями, что порой вызывают серьёзный ступор.
Казалось бы – что значит «работать с источниками научной информации»? Можно отправиться в библиотеку или архив и выбрать набор трактатов, документов, книг, монографий. Однако, можем ли мы в действительности всецело полагаться на письменные источники, вернее, на их содержание? В 21 веке об этом почему-то не задумываются, действуя, скорее по привычке, чем согласно какому-либо аналитическому подходу.
Почему сегодня в исследованиях с таким упором и порой даже надрывом настаивают на письменных источниках? Почему так важно «правильно оформить список использованной литературы», и на ЭТО обращается первичное внимание, а не на то, как проведено исследование и какие эффективные плоды оно даёт?
Потому что, по мнению большинства, «так принято», а письменные источники информации и вовсе без проверки считаются достоверными.
Занимаясь научными исследованиями в области философии, психологии, криминологии, истории субкультур, социологии, изучения криминальных традиций уже более 20 лет, я пришёл к выводу, что всегда на старте исследования надлежит проверять то, что предлагает мировая научная «библиотека».
В первую очередь важно и целесообразно установить степень достоверности письменных источников; определить, насколько «им можно доверять», можно ли пользоваться этой информацией и ссылаться на содержимое как на нечто объективное. Более того, совершенно неважно, какого века, года, на каком языке или на территории какого государства располагаются те или иные письменные источники, вопрос рассматривается только один: можно им доверять или нет.
Я нередко слышал из уст научных деятелей рассуждение такого характера: к примеру, есть письменные источники, на которые я сослался в своей работе, разве этого недостаточно? Неужели требуется что-то ещё? По факту, есть стереотип «некто просил сослаться на письменные источники, и я так и поступаю. К слову, не я один так делаю, так делают все или почти все».
Итак, многоуважаемые коллеги, полагаю, одних ссылок на источники — недостаточно. Форма – формой, содержание – содержанием. Это различные категории, и смешивать их по качественным показателям – нелогично.
Что немаловажно, каждый деятель науки обладает определённой конфигурацией восприятия, т.е. подлежит влиянию различных установок, например, психологических, культурных, исторических и так далее. Каждая установка так или иначе влияет на многое: на то, какие источники выбираются, каким из них отдаётся предпочтение. Более того, мало обладать изначальной информацией, важно, как ей воспользоваться; и в данном ключе установки (их качество) влияет на методологию исследования, на ход применения инструментария научного анализа и так далее.
Ещё один неоднозначный аспект, не способствующий развитию научной мысли, — это засилье математических методов исследования в науке. Слишком «всепроникающей» стала статистически-математическая система исследования, словно кроме неё нет других подходов и нет иного научного аппарата, что, конечно же, не соответствует действительности. (Почему так много математики и сухих расчётов? Этому предшествует целая историческая эпоха, обусловленная множественными причинами, их профессор-когнитивист Г.Гигеренцер излагает в своем труде «Адаптивное мышление»).
Не могу не отметить и самое интересное и одновременно абсурдное из всех новоявленных «актуализированных» тенденций: сегодня в науке появился новый метод исследования, называется «информация из интернета». Как известно, такой метод вообще к науке не имеет ни какого отношения, однако, так действовать удобно. Современному учёному совершенно не кажется «смешным» проведенное исследование с помощью Википедии, сама ссылка на Википедию в некоторых кругах стала научной. Хотя мы-то прекрасно понимаем, что Википедия — это весьма сомнительный источник информации, который постоянно видоизменяется и корректируется, далеко нее всегда соответствуя каким-либо критериям объективности и достоверности.
Я не стал начинать данный обзор непосредственно с перечисления и описания исторических этапов методологии исследования, поскольку прежде хотел предоставить некую «почву» для размышления, в том числе, показать абсурдность, которая сегодня, к сожалению, в том числе имеет место в академической науке.
Итак, историю методологической мысли, исследовательской методологии, мы могли бы разделить на определённые этапы:
Этап №1 – «До возникновения книжной индустрии» как таковой. Когда мы говорим «до» появления книг, речь идет о рисунках, о надписях, набросках как источнике информации (и более ничего).
Этап №2 — появляются книги, однако, на этом этапе мы ещё не говорим об аналитическом методе познания. Что это означает? Допустим, мы читаем книгу; пока ещё у нас нет никаких методов анализа информации, содержащейся в этой книге, и мы просто воспринимаем написанное. Мы можем сопоставить одну книгу с другой, выявить совпадения или несоответствия, мы можем сомневаться в достоверности изложенного, но «на заре» появления письменных источников никаких методов ещё не существует.
Этап №3. Вероятнее всего, этот этап принято считать этапом античности. На этом этапе возникают аналитические и эвристические методы работы с информацией, возникает обычай работы с письменными источники и критических ссылок.
В определённый момент времени, в этот же период (на этапе №3), появляются первые измерительные приборы. Возникает некий прибор, который позволяет что-то мерять, измерять, определять и прочее. Это период определённого рода открытий. Соответственно, письменные источники, эвристические методы и некие измерительные приборы составляю триаду предпосылок к открытиям. На этом же этапе формируются такие автономные дисциплины, как, например, математика, в том виде, в котором мы её сегодня знаем; геометрия, которая сочетает начало анализа; и т.д. С ходом развития математической мысли эксперимент становится главным источников информации.
Следовательно, в ту эпоху, как только ученый приступал к работе, у него «в наличии» были некоторые редкие письменные источники и люди как источники, например, Аристотель, Платон, Сократ, Плутарх, Геродот и так далее – по сути, некоторые знающие люди, мудрецы; далее, у него в распоряжение были некие приборы, позволяющие что-то мерить; также были некие возможные связанные с эвристической системой исследования, построение эвристической модели, ожидание инсайта, или создание условия для этого инсайта как способа интуитивного познания.
Следует отметить также, что в Средиземноморье греческая наука в лице таких мыслителей, как Геродот, Архимед, Платон, Гомер, Сократ и др., оставила достаточно солидный след в академической науке. Именно на их труды, изобретения, открытия, выводы классическая наука опиралась весьма длительный промежуток времени, да и по сей день на их работы привычно ссылаются как на авторитетные источники.
Этап №4. Это период характеризуется извлечением информации методом рассуждения, и таким образом появляется логика. Люди начинают вдаваться в различного рода рассуждения, и все свои мыслительные наработки «изливают» на бумагу в виде текстов. И таких рассуждений до нас со времён Средних веков дошло огромное количество. При этом, помимо письменных документов, остаются те же приборы (телескопы, линейки и т.д.), методы наблюдения, однако, главенствующим становится метод рассуждения. Надо сказать, что верхом подхода рассуждения знаменуется Эпоха возрождения, именно в этот исторический период зарождается великая философская мысль, и на небосклоне науке и появляются такие знаменательные философы, как Ф.Бекон, Дж. Локк, Д.Юм, Э.Кант, Р.Декарт, Б. Спиноза и другие. Именно эти мудрецы довели мыслительный процесс до уровня «высшего пилотажа», они своими рассуждениями выстроили основание академической нынешней науки. С этого момента логика стала центральным аппаратом науки.
Дальше произошёл раскол двух школ философии, и образовались норманнская и греческая школы, при этом они со-существуют единовременно и по сей день. В определённый момент, появилась парадигма, заявляющая, что «…кроме эксперимента больше ничего не работает и всё остальное не имеет ни какого значения». То есть, наблюдение за экспериментом – это самое важное для научного изыскания, как основа основ. Эту парадигму, естественно, разделяли не все: другая группа исследователей утверждали, что все эксперименты дают разные результаты, поэтому брать в расчет эксперимент можно, но только с какой-то долей вероятности, не забывая о погрешностях и о том, как сложно добиться чистоты эксперимента (а порой эксперимент и вовсе невозможен). В противовес возникла и такая парадигма: логика безупречна и логический аппарат заменяет любой эксперимент. Позже сформировалось мнение о том, что метрика безупречна и поэтому её следует использовать как источник научной информации, поскольку «она и только она», метрика, является единственным объективным источником научных доказательств. При этом были деятели, которые считали, что эвристические показатели важнее математических, а некоторые полагали, что математические показали важнее эвристических.
Так, постепенно в этом споре закалилась академическая наука; учитывая разность исследуемых категорий и дисциплин, было принято, что для конкретной категории в науки требуется категориальный аппарат и соответствующие способы измерения и извлечения информации из поля неизвестного. Таким образом, философия оставила за собой логику как основной аппарат исследования; физика настаивала на эксперименте; а математика — на вычислениях; психология и прочие гуманитарные науки, кроме наук основанных на письменных источниках (история и т.п.), настаивали на эвристическом методе исследования.
Споры как видим, не утихают и по сей день. Однако, как мы уже можем наблюдать на основании некоторых упомянутых тенденций, позволяющих увидеть некую картину, и нельзя сказать, что эта картина – целостная и способствующая правомерным эффективным научным исследованиям. По факту, единого понимания методологии в науке сегодня нет, о чём также свидетельствует деятельность иных представителей научных кругов, которые предпочитают не на шутку «чудить» с научными категориями. Как они это делают? Например, методы, присущие одним категориям наук, они начинают применять к другим категориям. И не только… Я об этом подробнее расскажу в монографии «Фотография, как источник научной информации».
Хотел бы завершить данный небольшой экскурс в историю исследовательской методологической мысли, напомнив, что большинство научных методов, которые существуют сегодня, на самом деле были разработаны в период XVII-XIX веков, и, к сожалению, многие из них попросту забыты и даже не вспоминаются.
И для учёного, и для эксперта в любой иной области, крайне важно уметь работать с источниками информации, по сути, научиться правду отделять от неправды, а для этого надлежит в собственном исследовательском арсенале иметь методики. В частности, каждый раз, непосредственно приступая к исследованию, я выстраиваю исследовательскую модель, то есть некую систему, с помощью которой я буду изучать предмет, объект, феномен – любую категорию поля неизвестного.
Работая долгое время с фотографией, располагая в этой области немалым объёмом научных наработок и открытий, я по праву могу сказать, что в отличие от прочих видов источников информации, фотография обладает преимуществами, которые я мог бы одним словом описать как «объективность».
Фотография позволяет обнаружить оттиск правдивости, поскольку обладает функцией регистрации истории (и не только). А что если применять группу фотографий? Полученные изображения и информацию можно превращать, например, в нейропсихограмму и при помощи специальных научных методов извлекать из этой системы такие данные, которые необходимы для работы. По сути, вывод прост: письменными источниками мир науки не ограничивается, да и самими письменными источниками требуется уметь пользоваться. Не ссылаться слепо, как на нечто «нерушимое и качественное по слепому общепринятому определению», но уметь проверять, анализировать, подвергать критике и сомнению, дабы извлекать такую субстанцию, что соответствует критериям актуальности, объективности, перспективности и пр.
На данном этапе позволю себе небольшую ремарку: то, что изложено в рамках данной заметки – лишь начало, лишь введение в монографический труд «Фотография как источник научной информации». Как именно используется фотография как источник научной информации и почему она таковым может выступать, в чём методологические основы применения фотографии как инструмента научных изысканий – об этом подробно будет изложено на страницах будущей монографии.
Впрочем, ключевая мысль изложенного очень проста: чтобы что-то делать, нужно на что-то опираться. И если опираться на пустое и необъективное, исход известен.
Как говорил великий учёный Липот Сонди: «Из ничего и будет ничего»
С уважением, Искренне Ваш, Доктор Мальцев.
Источник: ЛІТЕРАТУРНИЙ ВІСНИК ГРУШЕВСЬКОГО